Леди Искусительница - Страница 4

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

— Джорджиана.

Кейт нахмурилась, недоумевая, какая связь могла быть между покойной герцогиней Девоншир и новоявленными графом и графиней Грейсчерч. Джорджиану выдали замуж за бесчувственного человека, который держал любовницу и ее детей в одном доме со своей законной семьей. Все, что сделал Джек, — он развелся со своей женой, и ему потребовалось пять лет, чтобы исправить ошибку.

— Несправедливость? — догадалась Кейт.

Би засияла.

— По отношению к кому? — спросила Кейт, наблюдавшая, как толпившиеся во дворе путники и конюхи обменивались взглядами. Ей пришлось признать, что присущий Би необычный способ вести разговор иногда очень утомлял. — К Джеку и Оливии? Как может быть несправедливым то, что они в конце концов счастливы?

На этот раз Би нетерпеливо фыркнула, и Кейт не выдержала.

— О, Би, — сказала она, сожалея, что рост не позволяет ей запечатлеть на щеке ее величественной подруги звучный поцелуй, — как можете вы считать, что жизнь обошлась со мной несправедливо? Чего еще мне желать, если у меня есть деньги, свобода и самая лучшая подруга, чтобы разделить их с ней?

Би засопела.

— Половинка.

— Совсем нет, дорогая. Или вы это о себе? — Она придвинулась ближе и зашептала: — Вы жаждете любви? Может быть, молодого чичисбея, который носил бы вас на руках? Генерал Уиллоби в минуту оказался бы у ваших ног, позволь вы ему это.

Смех Би был больше похож на фырканье, но Кейт распознала боль, спрятанную за весельем. Би считала, что никто не захочет ее, несмотря на ее безупречную родословную и аристократическую внешность. Не только потому, что ей пошел седьмой десяток, но и потому, что несколько лет тому назад она получила ужасную травму головы, в результате которой ее речь настолько нарушилась, что долгое время только Кейт понимала ее.

Но Кейт также знала, что Би, как и она сама, не выносила нежничания. Поэтому она ловко забрала у Би носовой платок и вытерла остатки слез с ее лица.

— Теперь, моя девочка, нам нужно ехать. Ведь это вы предложили посетить завтра поминальную службу по леди Риордан.

Выражение лица Би немедленно сделалось скорбным.

— Бедные овечки.

Кейт кивнула.

— По крайней мере Риордан в конце концов признал правду и объявил о ее смерти. Теперь, может быть, он как-то наладит жизнь детей. — Ее передернуло. — Что может быть ужаснее, чем утонуть?

Из-за угла наконец показалась карета с геральдическим знаком Мертеров на сверкающих черных боках. Лошади были незнакомые — великолепные гнедые, которые, казалось, так и рвались вперед.

— Ваша светлость, — произнес один из мальчиков-форейтеров, с низким поклоном открывая дверь.

Кейт улыбнулась и позволила ему помочь ей сесть в карету.

Только она уселась и повернулась, чтобы помочь Би, как услышала крик, и карета накренилась. Ее отбросило к стенке. Дверь захлопнулась. Кони заржали и сорвались с места, как если бы убегали от пожара.

Разъяренная, Кейт безуспешно пыталась исправить положение. Как они смели настолько неосторожно обращаться с лошадьми? Как посмели оставить Би беспомощно стоять во дворе с протянутой рукой и открытым ртом, все еще ждущую, когда можно будет сесть в карету?

Карета круто развернулась на двух колесах и помчалась через арку. Кейт слышала, как копыта цокали по булыжнику, как камень царапал бока кареты. Кейт слышала крики конюха, погонявшего лошадей, и вдруг осознала, что это не кучер Боб.

Ей не сразу удалось сесть прямо. Она постучала в потолок, чтобы привлечь внимание кучера. Никто не откликнулся. Кучер не сбавил скорость, а погнал лошадей еще быстрее. Карета грохотала по Хай-стрит, упряжь на лошадях позванивала, как рождественские колокольчики. Кейт не была напугана. Она слишком рассердилась, слишком беспокоилась за Би, которую никак нельзя было оставлять одну на постоялом дворе.

— Чтоб ты провалился! — кричала она, толкаясь в окошечко.

Оно оказалось закрыто. Кейт снова застучала в потолок. Карета поехала быстрее, раскачиваясь и лишая ее равновесия.

— Я герцогиня! — вопила она, призывая на помощь титул, чего не любила делать, в надежде привлечь внимание. — Ты знаешь, что с тобой будет, если ты немедленно не остановишься?

Если сказать правду, то ничего бы не было. Ее брат Эдвин, герцог Ливингстон, сказал бы, что она заслужила это. Ее пасынок Освальд, нынешний герцог Мертер, был бы только доволен. Их отношения всегда оставляли желать лучшего. Но ей нужно попытаться что-то сделать. Ей нужно вернуться к Би.

Карета еще раз сделала рискованный поворот, а потом покатила прямо на что-то, по предположению Кейт, являвшееся ограждением. Она едва успела ухватиться за ремень, чтобы не упасть. Она чувствовала себя так, словно ее избили, и прикидывала, сколько еще ей предстоит пережить, прежде чем идиот, гнавший лошадей, наконец остановит их.

Это соображение заставило ее задуматься. Кто этот идиот? Когда он остановится? Почему он не обращает внимания на ее сигналы? Почему не сбавил скорость, проезжая по городу с его оживленными улицами? Кейт не слышала окриков и боялась за пешеходов. Она попыталась отдернуть шторки, но те не сдвинулись с места. Раздался треск, кто-то закричал — она сжалась.

— Вы сошли с ума? — выкрикнула она, снова барабаня по потолку. — Остановитесь!

Может быть, это похищение? Она ведь богата. Но кому придет в голову, что найдется человек, который заплатит, чтобы вернуть ее?

— Вы меня слышали? — кричала она. — Я сказала, что я герцогиня. Богатая герцогиня! — На этом можно сыграть. — Дайте мне сойти, и я заплачу вдвое больше того, что заплатят вам. А если вы отвезете меня к моему брату герцогу, я заплачу втрое!